Несёт безропотно свой крест

Первый тревожный звонок о том, что у парня серьёзные проблемы со здоровьем, прозвенел почти сразу после возвращения Леонида из армии — в 1975 году, когда они ещё жили в Минаевке. Вместе с матерью он копал на огороде картошку, когда укус мошки  вызвал сильный приступ ярости, а затем судороги с пеной у рта. Когда Леонид пришёл в себя, он ничего не помнил. Врачи направили его в областную специализированную клинику, где он провёл несколько месяцев. Тамара Сергеевна считает, что странная болезнь началась из-за радиационного облучения, полученного во время прохождения службы в ракетных войсках. Это так и осталось материнским предположением, потому что установить взаимосвязь между службой в армии и недугом сына у неё не получилось. Командование части, где служил Леонид Кузнецов, проигнорировало все направленные в его адрес письма и запросы.

С тех самых пор приступы повторялись регулярно, к ним добавилась тяга к бродяжничеству. Женщина несколько раз обращалась в милицию, чтобы ей помогли отыскать невесть куда запропастившегося больного сына. Порой искала его сама то в Асино, то в Томске. В клинике Леонид проводил уже по нескольку месяцев в году, но психотропные препараты помогали плохо. Возвращаясь домой, поначалу вёл себя пусть и отстранённо, но тихо, а потом безумие снова возвращалось. Мужчина трижды пытался покончить с собой, и только находившаяся рядом мать спасала его от смерти.

В 1983 году Леониду дали вторую группу инвалидности, назначили регулярный приём лекарств. Чтобы быть поближе к районной больнице, Тамара Сергеевна была вынуждена продать своё имущество в Минаевке и на вырученные деньги купить маленький, уже тогда довольно ветхий домик в Асино. Ухаживать за сыном становилось с каждым годом всё труднее: сказывались преклонный возраст женщины, ухудшающееся состояние здоровья Леонида и бытовые проблемы.

Уже несколько лет мужчина практически не встаёт с постели. Он отказывается принимать еду и лекарства, поэтому в вызове врачей Тамара Сергеевна не видит больше смысла. Со своим горем она много лет старалась справиться сама, но сейчас, видимо, стало совсем невмоготу, вот и решила обратиться в нашу газету. Пригласила журналиста к себе, чтобы показать, в каких условиях ей приходится жить с тяжелобольным сыном.

Пожилую хозяйку я застала на маленькой кухне за стиркой. Ворох пелёнок и простыней, которые она ежедневно меняет на постели сына, Тамара Сергеевна застирывала на руках в обычном тазу. Говорит, хорошо, что хоть воду издалека носить не надо — скважина пробита прямо в доме (несмотря на это, водоканал насчитал пенсионерке большую задолженность за пользование уличным водопроводом и даже подал на неё в суд). Накачать и поднять за раз больше половины ведра пожилая женщина не может, поэтому тратит на стирку добрую половину дня. Горячей воды в доме нет, поэтому греет её в кастрюлях на старенькой печи, на ней же варит нехитрую еду. Леонид к пище стал совершенно равнодушен, накормить его — всегда большая проблема. Он либо отворачивается от протянутой матерью ложки, либо выбивает чашку из её рук. И всё-таки каким-то невероятным образом матери удаётся его покормить. А вот переодеть, помыть, подстричь волосы и ногти, побрить уже не по силам, оттого и выглядит Леонид словно дикарь.

В старом доме уже давно прогнили нижние брусья, местами от стен отошла штукатурка, по полу гуляют сквозняк и холод. Спасая сына от простуды, которая для лежачего человека равносильна смерти, Тамара Сергеевна прикрыла бреши в прохудившихся стенах картоном, а в комнате Леонида обила их от потолка до самого плинтуса старыми одеялами. Это мало помогло, поэтому поминутно накрывает больного ворохом одеял, которые он тут же с себя сбрасывает. По моему разумению, в такой ситуации для обоих было бы лучше направить Леонида в психиатрическую клинику, но Тамара Сергеевна считает иначе. «Пока сын рядом, — говорит, — мне спокойней. Там никто за ним так ухаживать не будет — недолго проживёт». К тому же, как выяснилось, попасть в специальное учреждение для душевнобольных не так-то и просто: очередь расписана надолго вперёд.

Пенсионерка по наивности считает, что может получить благоустроенную квартиру, вот и попросила меня помочь ей собрать необходимые документы, чтобы встать в очередь на улучшение жилищных условий. Мечтает переехать в жильё, где из крана бежит горячая и холодная  вода, есть ванная и тёплый туалет, где не нужно ежедневно чистить двор от снега и заботиться о дровах... Я бы, конечно, помогла собрать справки, но прекрасно понимаю, что мечты о благоустроенной квартире, даже если бабушку поставят на очередь, при её жизни не осуществлятся. У нас льготные квартиры положены только детям-сиротам, ветеранам войны да переселенцам из ветхого и аварийного жилья. В других случаях — увы!

Но надо же искать какой-то выход из сложившейся ситуации! Помочь в ней, скорее всего, может только социальная служба, поэтому я связалась с руководством Центра социальной поддержки населения Асиновского района. Там отреагировали быстро: уже на следующий день к Кузнецовым отправилась мобильная бригада во главе с заведующей отделением социального обслуживания на дому Зоей Николаевной Дмитриевой. Женщины сделали всё возможное: немного навели в комнатах порядок, очистили от снега двор, купили продукты первой необходимости, вынесли мусор. Тамаре Сергеевне объяснили, каким образом она как пенсионерка старше 80 лет может через Пенсионный фонд оформить уход за собой. Чтобы специалисты соцзащиты могли официально взять шефство над её сыном-инвалидом, порекомендовали вызвать на дом врача, который даст необходимое для закрепления соцработника медицинское заключение.

Очень хочется надеяться, что настрадавшаяся женщина больше не останется со своей большой бедой один на один.

Екатерина Корзик.