Печь и кормила, и лечила, и тайны хранила…

К нашему приезду в доме было жарко натоплено, на столе стояли тарелки со свежеиспечёнными ватрушками и пирогами, в печи упревали ароматные щи.

— В этот дом мы въехали с семьёй в 1968 году, как раз нынче уже пятьдесят лет будет, — рассказала хозяйка. — Строились сами. А вот печку нам сложил мастер из Николаевки. Уж не помню, как его звали, но до сих пор наша печечка стоит и не дымит.

Мария Павловна выросла в соседней деревне Антиповка, которой теперь и в помине нет. Замуж за михайловского парня Владимира Киркеснера вышла в 1957 году. Вместе со своими родителями, сосланными немцами, он приехал в Михайловку в 1941 году из Баку. В мае 1957 года, вернувшись из армии, познакомился с Марией. В октябре они сыграли свадьбу и поселились в доме мужа. Один за другим появились детки: Коля, Галя, Витя. Тесно всем вместе стало, вот и решили Мария с Владимиром свой дом построить.

— Купили маленькую избушку с единственной комнатушкой за 175 рублей, — вспоминает Мария Павловна. — Переехали туда, в первую же зиму заготовили лес, весной начали стройку, а к осени уже дом под крышу подвели.

Ещё год пришлось ждать, пока сруб устоится, а уже весной 1968 года сложили русскую печку.

— Без печи дом мёртвый, — говорит моя собеседница. — Сколько радости было, когда впервые её затопили! В апреле уже перебрались в просторный дом, хотя внутри ещё даже не было оштукатурено. Раз печка топилась — значит, жить уже можно. Остальное доделывали потихоньку-помаленьку.

Уже в новом доме у супругов Киркеснер родились дочки Ирина и Светлана. Пятеро детей едва умещались на печке, где было тепло и уютно. Бывало, набегаются на улице, придут домой все в снегу, замёрзшие. Разденутся и гуськом по лесенке наверх — греться. Мать тем временем ужин готовит, а как согреются ребятишки, поставит на стол разваристую картошечку с мясом да блины с маслицем, только вынутые из печи, и за стол их зовёт. Ребятня — за ложки, а мамка мокрую от снега одежду да валенки на освободившуюся лежанку складывает, чтобы утром было в чём в школу идти.

Прелесть такого обогрева ощутили на себе и внуки, которых у Марии Павловны десять. А вот семеро правнуков нежились на печи только пока маленькие были. Теперь, по словам прабабушки, печка их мало интересует: в телефонах всё больше «сидят».

А сколько раз русская печь от хвори семью спасала! Лучше любого снадобья своим теплом лечила.

— Я, бывало, как простыну, залезу на печь, пропотею, а к утру как новенькая. Детей своих всегда тоже так лечила. Жар от кирпичей до костей пробирает, здоровье даёт.

Сколько в этой печи хозяйка пирогов напекла да щей наварила — не сосчитать! Мария Павловна говорит, что живой огонь и печной дух придают неповторимый вкус и аромат блюдам.

— Щи надо обязательно потомить, только потом уже есть можно, — делится секретами кулинарного мастерства хозяйка. — Хлеб, чтобы ароматный был, пекли в капустных листах. Тогда он пористый и мягкий получается. Шаньги и пироги в русской печи особенно хороши. А какие голубцы получаются, вы таких уж точно не пробовали. Приезжайте ко мне на юбилей в мае, мне нынче 80 лет исполнится, обязательно приготовлю.

В этом доме Киркеснеры сыграли три свадьбы детям. И опять печка выручала. Именно в ней Мария Павловна пекла караваи для новобрачных, чтобы благословить их на счастливую семейную жизнь. И к свадебному столу угощение в печи готовилось.

Печь редко остывала. На ней варили картошку для скотины, пока не построили летнюю кухню. Сухари сушили, которые ни с какими кириешками не сравнишь. Я сама помню, как в бабушкином доме на шестке постоянно сушились остатки хлеба. Сядешь, бывало, у печки с кружкой молока и макаешь в него сухарики. Так вкусно!

Печку берегли и чтили, топили исключительно берёзовыми дровами. И сейчас во дворе у Марии Павловны берёзовая поленница. От дровяника до крыльца она возит дровишки на саночках. Потом помаленьку переносит в дом, где раскладывает в подпечье для просушки. Когда в Чистый четверг убирает в доме и окропляет углы святой водой, про печь не забывает, чтоб лучше топилась и тепло хранила. Заботится хозяйка о своей печке, которая за полвека немало потрудилась.

— Раньше у нас в деревне весело было. Все праздники с односельчанами вместе справляли, — вспоминает Мария Павловна. — Бывало, на масленку напеку блинов целую гору, промажу маслицем и в печи оставлю, чтобы тёпленькие были. Вот накатаемся на санях по деревне с роднёй, песен под гармошку напоёмся, а потом все к нам на блины едем. В святки по домам ходили. До утра проколядуем, возвращаемся часам к четырём. Первым делом печку затоплю, чтоб детям тепло вставать было, а сама даже не ложусь, ведь к пяти надо уже на работе быть.

Трудилась Мария Павловна всю жизнь на местной ферме дояркой. Известной была на всю область. Не раз заметки про её трудовые победы появлялись на страницах газет. Сейчас эти газетные вырезки с портретами симпатичной чернявой женщины хранятся в семейном архиве.

— После того, как про меня пропечатают, со всех концов письма шли. Всё больше мужчины писали, в свои колхозы звали. Муж мой Владимир Иванович, с которым мы прожили 57 лет, ревнивый был, — признаётся Мария Павловна. — Всегда боялась, как бы эти послания до него не дошли.

Почтальонки, зная характер главы семьи, спешили отдать корреспонденцию Марии лично в руки. А та в большинстве случаев письма не читала. Ещё нераспечатанные конверты пачками выбрасывала в топку. Так и пропали в пламени непрочитанные письма, и только печь знала, какие в них были строки, и свято тайну сохраняла.

Не раз прославленную доярку награждали туристическими и санаторными путёвками, но только однажды ей удалось побывать в Москве. До сих пор она хранит тёплые воспоминания об этой поездке.

— Куда поедешь? — вздыхает. — Кто будет моих коровушек доить? Да и в доме столько дел: дети, двор, скотина... Опять же печку топить кому?

Мария Павловна считает, что жизнь у неё была счастливая, обижаться не на что. Дети и внуки не забывают, односельчане уважают, а что ещё нужно? Жаль только, что уже два года как нет с ней её верного спутника жизни Владимира Ивановича. Дети разъехались. Теперь русская печка согревает свою хозяйку да гостей, которые у неё бывают. Мария Павловна топит её два раза в день, чтобы всегда семейный очаг хранил тепло. По утрам, когда за окном только занимается рассвет, из трубы уже вьётся дымок. Значит, Мария Павловна встала и принялась хлопотать по дому. По вечерам отблески огня озаряют жилище, за печной дверцей слышится приятный треск горящих поленьев. В такие моменты в доме становится по-особенному уютно, тепло и благостно.

Под это мерцание и трескотню Мария Павловна часто листает семейные альбомы и вспоминает прожитое, сидя в кресле. Вот на фотографиях — свадьба Коли, вот родился внук, а вот она — молоденькая девушка с обаятельной улыбкой. Как много лет с тех пор пролетело! Теперь к ней как к прародительнице большого семейного клана, в котором насчитывается более тридцати человек, хранительнице семейного очага, съезжаются дети, внуки, правнуки. И пока из печной трубы их родового гнезда идёт дым, в нём продолжается жизнь…

Валентина СУББОТИНА.