За плечами — целый век

С каждым годом все меньше остаётся среди нас ветеранов Великой Отечественной войны. В некоторых сёлах уже и вовсе нет ни одного живого участника тех событий. В деревне Новомариинка Первомайского района — единственный ветеран. Ровесник революции Пётр Игнатьевич Малеёнок отметит своё столетие в конце нынешнего года, 25 декабря. А пока, как шутит сам, он ещё молодой. В свои девяносто девять находится в здравом уме и трезвой памяти. Живёт один. Практически каждые выходные приезжают дети и внуки, чтобы помочь по хозяйству и продукты привезти, а с повседневными делами сам управляется. «До прошлого года, — рассказывает, — ещё овечек держал».

С Новомариинкой у Петра Игнатьевича вся жизнь связана. В небольшом, но очень опрятном домике, доставшемся по наследству от родителей, делал когда-то первые шаги он сам, потом — его дети. В комнатах чисто и уютно, на всех окнах цветы. В тишине и однообразии проходят дни. А когда-то дом был полон детских голосов. Как много помнят эти стены! Петр Игнатьевич вырос в семье, где было восемь детей. У него самого — семеро. На фотографиях, что за стеклом в шкафу, можно увидеть его многочисленную родню.

— Если вместе соберёмся, то в доме не поместимся, — с довольной улыбкой говорит Пётр Игнатьевич. Сами видите — всего две комнатушки. Когда дети росли, одни кровати стояли. А в моём детстве и вовсе на полу все вместе спали. Мать солому настелит, одеялко даст — вот и постель.

Пётр Игнатьевич хоть и один живёт, но одиноким себя не чувствует. Дети постоянно навещают отца, очень о нём заботятся. Григорий и Виктор живут недалеко — в райцентре, Елизавета — в Асино, Александр, Юрий и Надежда — в Томске. Только Василий далеко — после службы в армии остался во Владивостоке. Часто приезжает в отпуск в родную Новомариинку.

Пётр Игнатьевич рассказал о своём далёком детстве. Родители его были простыми крестьянами. В год его рождения в России произошла Великая Октябрьская революция, но до глухого сибирского села её отголоски докатились не скоро. Люди жили, как и прежде: пахали, сеяли, косили. Петя с малых лет помогал отцу в поле, матери — по хозяйству. Как и другие крестьянские дети, в школе едва научился читать, считать да писать. Всё образование — четыре класса. В двенадцать лет уже пошёл работать с отцом в кузницу. В страду помогал пахать на лошадях колхозные поля. Когда вырос, работал трактористом. В 1938 году Петру пришла повестка в армию. Не знал тогда, что служба затянется на целых восемь лет...

Отправили парня на границу в Читинскую область. Когда уже мечтал, как вернётся в родную деревню, началась война. Многих его сослуживцев тогда отправили на фронт, но Петра эта участь миновала. Он остался на своей заставе, всю войну обучал молодых бойцов военному ремеслу. «Были они у нас недолго, — вспоминает. — После небольшой учебы — на фронт».

После того, как пришло известие о победе, Пётр Игнатьевич прослужил ещё год — до мая 1946-го. Рассказывал, как через их заставу везли солдат к границе с Японией, где начались боевые действия. Петру Игнатьевичу тоже довелось участвовать в одной из операций. Их гарнизону был дан приказ перейти границу у реки Амур и уничтожить японский пикет.

— Мы наступали ночью, — вспоминает он. — Японцы не ожидали нападения, поэтому операция прошла быстро. Вернулись на заставу с восемнадцатью пленными. После того, как мы открыли границу, наши войска беспрепятственно пошли дальше громить японцев.

Вернувшись в Новомариинку, Пётр Малеёнок устроился на работу в отдел заготовок: тогда каждый двор должен был сдавать государству молоко, яйца, мясо. Потом работал на маслозаводе в Торбеево.

— Я ездил по округе, собирал молоко, — говорит мой собеседник. — Единственный транспорт — повозка, запряжённая быками. Деревень рядом было много: Калиновка, Мокеевка, Линда, Зимовское, Пролетарка, Волынка... Теперь ни одной не осталось.

В это же время Пётр женился на продавщице из соседнего села Туендат. Один за другим у них с Екатериной появились на свет семеро детей. Чтобы их накормить, одеть-обуть, родители днём работали за трудодни в колхозе, а вечером допоздна управлялись с хозяйством. Держали много скотины, огород большой садили.

На пенсию Пётр Игнатьевич ушёл с должности лесника, много лет отработав в Первомайском лесхозе. В то время дети уже выросли — можно было о себе подумать, отдохнуть, но супругам Малеёнок, привыкшим к крестьянскому труду, на целый день забот домашних хватало.

— С женой мы всё дружно делали. И в огороде вместе, и в стайке. Я всегда старался супруге помогать. Даже корову сам доил. Вот только уже больше десяти лет без неё, — вздыхает ветеран. — Скотину уже не держу, а огород пока с детьми садим.

Когда речь зашла о предстоящем Дне Победы, Пётр Игнатьевич немного взгрустнул.

— Ведь всех война коснулась. Этот день всегда отмечали особо. Вспоминали за столом своих близких, земляков, не вернувшихся с войны, ходили на праздничный митинг. Теперь ноги уже не те — не до митингов: смотрю парад Победы по телевизору. Да и народа у нас практически не осталось. Одна улица на всё село. Под одной крышей администрация, аптека, почта, клуб. Больно смотреть, как Новомариинка на глазах вымирает...

На вопрос о секрете своего долголетия Пётр Игнатьевич отшутился:

Валентина СУББОТИНА.