Жизненный круг ветерана милиции

Не успел Николай Козионов отвыкнуть от армейской формы, которую снял осенью восемьдесят шестого, как в ноябре пришла ему повестка  с указанием явиться в Асиновский РОВД. Первая реакция: за что? Вроде дембель по-тихому отметил, ничего противозаконного не совершал, а тут — вызывают. Позвонил дяде Александру Михайловичу Козионову, служившему в ГАИ. Тот успокоил: мол, не дрейфь, это тебя в милицию сватать будут. И сосватали… на долгих 20 лет.

Из экипажа машины боевой — в РЭО

Николай Михайлович начал свою службу обычным водителем вневедомственной охраны. Десять лет в составе экипажа патрулировал многочисленные объекты, находящиеся под охраной: магазины, медсклад, продуктовые и промышленные базы. Боролся с мелкими расхитителями государственной собственности, так называемыми «несунами», норовившими вынести из цеха какую-нибудь деталь или палку колбасы. Урезонивал домашних дебоширов, доставлял пьяных в вытрезвитель, по ориентировкам искал и задерживал преступников. Хоть и выпали на его долю лихие девяностые, обошлось без опасных погонь и перестрелок. Сумел и образование получить: вначале закончил техникум, а впоследствии институт.

Когда Козионову предложили перейти на должность инспектора регистрационно-экзаменационного отдела Госавтоинспекции, он особо не раздумывал. В РЭО многие хотели бы попасть. Но, окунувшись с головой в новую работу, понял, что эта служба далеко не сахар. Ежедневное общение с десятками людей, нескончаемая работа с документами требовали скрупулёзности, особого внимания и выдержки.

— Это в крупных отделах у каждого инспектора РЭО был свой круг обязанностей: одни проводили техосмотры, другие занимались предоставлением государственных услуг по учёту транспортных средств, третьи осуществляли приём квалификационных экзаменов и выдачу водительских удостоверений. А нам троим приходилось заниматься всем, да ещё и по пятницам и выходным принимать участие во всевозможных рейдах и операциях. В общем, жена и дети меня дома почти не видели, — рассказывает Николай Михайлович.

По воспоминаниям ветерана, который перешёл в ГИБДД в 1996 году, когда в РЭО ещё не было общей электронной базы, все необходимые данные вносились в карточки и журналы-реестры. Вручную выписывались свидетельства, удостоверения, ПТС. Как ни старались инспекторы работать оперативно, к их окошкам каждый день выстраивались очереди. Дело осложнялось тем, что предприятия, имевшие на балансе много транспорта, в те годы реорганизовывались в разные ООО, ОАО, и одному из трёх инспекторов приходилось заниматься только юридическими лицами.

Спокойствие, только спокойствие

— Иногда атмосфера в фойе так накалялась, что приходилось прикрывать окошко и предупреждать особо нетерпеливых, что прекратим приём, если буза не уляжется, — рассказывает Николай Михайлович. — Конечно, порой слышал нелестные слова в свой адрес, но внимания не обращал, понимал — это просто человеческие эмоции.

За годы работы в РЭО Козионов выписал не одну тысячу водительских  прав, регистрационных документов на автомобили, мотоциклы, прицепы, а ещё принял огромное количество экзаменов. Экзаменатором был строгим, потому что, как поясняет сам, хорошо знал цену ошибкам на дороге.

— Были случаи, когда во время сдачи экзамена будущий водитель вылетал на встречную полосу, и едва удавалось избежать столкновения, — вспоминает мой собеседник. —  У меня после такой экстремальной езды рубашка становилась мокрой от пота. Разве можно такому человеку за руль?

К таким горе-водителям инспектор был непреклонен. Говорил твёрдое «нет» и тем, кто рассчитывал на его протекцию при сдаче экзаменов. С подобными просьбами к Козионову было бесполезно обращаться.

— Обижались, но я не мог выпускать на дорогу потенциальных нарушителей. Очень строго оценивал знания ПДД. К примеру, один парень сдал у меня экзамен только с пятнадцатого раза. Управление автомобилем — это большая ответственность. Если нет уверенности в себе, лучше ещё поучиться.

С чего начинал, к тому и вернулся

В 2004 году, после выхода на милицейскую пенсию в звании капитана, Николай Михайлович возглавил небольшой коллектив межрайонного отдела Государственной инспекции по маломерным судам. Говорит, привыкнуть к новым обязанностям было несложно, поскольку это та же ГАИ, только на воде. С четырьмя своими подчинёнными он осуществлял регистрацию водного транспорта, принимал вождение, разыскивал угнанные лодки, выезжал на места происшествий. Тяжелее всего было видеть гибель людей. До сих пор памятен случай, когда выпивавшие на берегу взрослые недосмотрели за маленькой девочкой, утонувшей на Карьере. Тогда гимсовцы несколько часов обследовали дно глубокого водоёма, чтобы поднять бездыханное тело ребёнка на поверхность. Невозможно забыть трагедию с рыбаком, выпавшим из лодки. До берега доплыл, но вы-браться из воды не смог. Нашли его потом замёрзшим в кустах ивы, за ветки которой держался.

  Уже два года как уволился с этой работы, а на речку отдыхать так и не езжу. Ассоциации возникают тяжёлые, — признаётся Николай Михайлович. Несмотря на то, что пенсию он уже заработал, продолжает трудиться. На этот раз — водителем в службе судебных приставов, как и его старый приятель и бывший коллега по РЭО Юрий Леонидович Алин.

 С баранки свою карьеру начал, ею и закончу. Кстати, двое моих братьев тоже водители. Один — в полиции, другой — в ДРСУ.

 А кто-нибудь из троих ваших сыновей продолжит милицейскую династию Козионовых? — интересуюсь я у ветерана.

  Скорее всего только младший, который сейчас получает профессию юриста. Я не против. Полицейский — профессия достойная. Я о годах службы в милиции всегда вспоминаю с большим удовольствием!